Но даже они на текущем уровне своего развития смогут принимать и обрабатывать информацию разве что неподалёку от себя.

Другие же части города по-прежнему останутся на мне. Что меня совсем не устраивало.

Зато у людей существует прекрасная система компьютерной обработки данных, к которой я всё чаще возвращался в своих мыслях.

Я всё ещё не хотел работать со скверной напрямую. Но если взглянуть на вопрос чисто технически, скверна — это просто источник энергии. Не самый чистый, что уж тут говорить. Но тем не менее.

А значит, скорее всего, все эти устройства могут работать и на другой энергии. Как артефакты, созданные на стыке технологии и магии. Нужно только придумать, как их запитать от других батареек.

Пожалуй, самое время обсудить это с кем-то, кто гораздо лучше разбирается в современных технологиях, чем я или даже Ольга. Например, с Лифэнь.

Значит, он договорился с Веласко…

Эмре Демир машинально барабанил костяшками пальцев по столу.

Он любил цифры и вероятности.

Любил наблюдать, как крохотный процент прибыли превращает бедных людей в богатых. Как точно просчитанные риски обеспечивают стабильный рост.

Год за годом. Столетие за столетием.

Он ненавидел случайности, более того — боялся их.

Али, его племянник, отлично справлялся с возложенной на него задачей и ненавязчиво, издалека, продолжал наблюдать за Рихтером. Точнее, даже за людьми, которые его окружали.

А события развивались стремительно.

Гораздо быстрее, чем Демир ожидал даже от Рихтера.

Привычное течение жизни в столице неумолимо менялось под воздействием новой бесконтрольной силы.

Прямо у всех под носом начинался настоящий ураган, который пока никто, кроме него, не замечает. Но потом станет слишком поздно.

Опаснейший хищник уже почувствовал запах крови, и никто не может встать у него на пути, пока он пробует свои силы.

В привычную картину мира вплетались странные события, и все они вели к одной личности.

У Эмре не было доказательств, но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что это именно Рихтер бросил вызов Вийонам в той частной клинике.

И он же наверняка устроил взрыв в небоскрёбе, принадлежащем Веласко, которых теперь превратил в своих союзников.

Да даже в большом недавнем пожаре на дачах за городом, возможно, виноват тоже Рихтер.

Демир теперь везде видел его след. Но всё равно считал, что шанс, что он прав, гораздо выше шанса, что у него развивается паранойя.

А ведь были ещё и факты, не нуждающиеся в проверке. Как, например, три выигранные войны и попутно, как бы случайно, уничтоженные конкуренты в бизнесе очистки очагов.

И, пока он тут раздумывает, не зная, как поступить, новый хищник укрепляет логово и создаёт армию.

Пусть даже пока он слишком слаб, чтобы бросить открытый вызов своим истинным врагам. Но это ненадолго.

И эта скорость, с которой растут его влияние, ресурсы и он сам… она чудовищно пугала.

И торопила. Эмре, как и его клан, должны сделать выбор. Возможно, главный выбор за всё их существование.

Помочь хищнику сейчас в расчёте на то, что в случае победы, род Демир возвысится вместе с ним?

Но при этом ввязаться в войну с великими кланами, где не будет пощады?

Или же, наоборот, сообщить о Рихтере его врагам, чтобы те уничтожили его сейчас, пока на это есть ещё хоть какой-то шанс?

Но что, если они проиграют? Ответ очевиден. Хищник придёт и за ним.

И каждая минута, которую Эмре тратил на размышления, делает Рихтера всё сильнее.

Но как же сложно сделать этот выбор…

Вот только, хотя Демир и медлил, он понимал, что когда Рихтер покончит со своими врагами, то спросит и с тех, кто что-то знал о нём, и о том, что случилось с его родом. Знал, но всё это время стоял в стороне.

Глава 4

— Хорошего дня, милый, — Шарлотта улыбнулась и поправила галстук на шее мужа, провожая его на работу.

Но он по-прежнему был хмур. Как и все последние дни. С тех пор как он застал жену в компании Фила и Ганса, Юргена будто подменили.

Ему не нравилось ничего, начиная с завтраков, обедов и ужинов, заканчивая тем, как поглажены его рубашки.

— Лотта, я надеюсь, что ты хорошо усвоила урок, — холодно ответил он, — я не желаю больше видеть свою жену, флиртующую с какими-то юнцами крайне маргинального вида.

Шарлотта хотела возразить, что ничего они не маргинальные, но прикусила язык. Так Юрген ещё больше вспылит.

— Не волнуйся на этот счёт, дорогой. К тому же у меня сегодня так много домашних дел.

— То есть, если бы не дела, ты бы снова взялась за своё? — пробурчал её муж.

— Что ты… я вовсе не это имела в виду, — начала оправдываться Шарлотта.

— Мне пора, — грубо прервал её Юрген и вышел за порог, громко хлопнув дверью.

Шарлотта тяжело вздохнула и побрела на кухню.

Но вечером началось всё сначала.

— Ты опять пересолила салат, — угрюмо отодвинул от себя тарелку Юрген, — что с тобой, Лотта? В каких облаках ты витаешь?

— Разве?

Шарлотта взяла вилку и хотела попробовать, но муж грубо её одёрнул:

— Ты что, теперь ещё и мои слова всерьёз не воспринимаешь? Считаешь, их надо проверять?

— Нет… я не это… — в растерянности она отложила вилку.

— Тогда, что ты делаешь, Лотта? Очнись уже! Сегодня сосед мне сказал, что ты снова наблюдала за тем домом. Ты тратишь время на какую-то чушь! А должна что?

— Разве я не делаю всё, что необходимо, Юрген? — всё-таки решилась на спор Шарлотта, — я всегда ставлю свои домашние обязанности превыше всего.

— Так и должно быть, Лотта! Разве это достижение? — сердито спросил у неё муж, — я каждый день тяжело работаю, чтобы мы ни в чём не нуждались. Но ты! Всё, что ты делаешь в последнее время — просто из рук вон плохо. Я не могу даже нормально поужинать после трудового дня. Потому что ты портишь всё!

Он со скрипом отодвинул стул и встал из-за стола, буравя жену взглядом.

— Я… ты несправедлив, Юрген! — в глазах Шарлотты заблестели слёзы.

— Напротив, — жёстко ответил он, — я лишь пытаюсь вернуть тебя в чувство!

— Мне… мне надо побыть одной… подышать…

Едва сдерживая слёзы, Шарлотта выскочила из кухни, а потом и из дома. Не слушая крики мужа за спиной, она быстрым шагом спешила по тротуару прочь от дома. Притом, сама не зная куда.

В её голове промелькнула шальная мысль, что ещё неделю назад, она бы вряд ли рискнула ночью отойти далеко от дома, но сейчас всё сильно изменилось.

Раньше возле общежитий поблизости постоянно отирались какие-то мутные типы, от алкашей до наркоманов. До её окон то и дело доносились крики и шум драк. А в интернете писали про преступления, которые постоянно совершались в их районе.

Но уже несколько ночей, как всё затихло.

Люди толпами выезжали из общежитий. А сегодня она что-то читала про продажу земли вместе со всеми зданиями. Вроде бы обычное дело, но Шарлотта каким-то шестым чувством чуяла, что что-то здесь не так. И вполне может быть связано с домом «той самой» Ольги.

Хотя в том, что это дом Ольги, Шарлотта тоже была уже не уверена. Точнее, она всё ещё иногда видела её, но вокруг стало гораздо больше других людей.

Впрочем, какая уже разница. Всё равно, если она хочет сохранить брак, то надо прекращать с этой слежкой.

Шарлотта вытерла глаза от слёз и уже хотела возвращаться домой, как вдруг услышала странный звук. Словно огромная мышь что-то грызёт. Нет. Пара десятков огромных мышей.

С треском и хрустом.

Но при этом украдкой, словно эти мыши пытаются остаться незамеченными.

И, как бы девушке не хотелось сдержаться, но это было выше её сил. Любопытство само повело её на звук.

Так, она и повернула за угол одного из домов. И обомлела.

Часть опустевшего общежития попросту куда-то исчезла. Не обрушилась, нет.

Просто будто бы канула в пустоту.

Но больше всего поражало не это. Среди развалин, в которые превратились дома, извивался какой-то огромный шланг или труба, которая затягивала в себя обломки стен, словно пылесос.